О ТАТАРО-БАШКИРСКОМ ВОПРОСЕ

Бойтесь тех, кто на сложные проблемы имеет простые решения.

После падения Казанского ханства народы Поволжья и Приуралья, в том числе и башкиры, обрели новых господ. С самого начала центр стремился разъединить татар и башкир, полагая, что единый татаро-башкирский народ будет обладать большими возможностями для отпадения от империи и возвращения самостоятельности.

Идеальным решением для империи было бы не просто не допустить слияния татар и башкир, но и натравить их друг на друга. Divide et impera. Разделяй и властвуй.

Это стало возможным только после падения Российской империи. Сначала в 1918 году было торпедировано строительство Татаро-Башкирской Республики. Затем 23 марта 1919 года провозглашена отдельная Башкирская республика с двумя официальными языками - башкирским и русским. В 1922 году центр передал этой Малой Башкирии большую часть Уфимской губернии, заселенную в основном татарами. Столица Башкирии была перенесена из Стерлитамака в татаро-русский город Уфу.

Татарские кадры с энтузиазмом служили Башкирской республике, воспитывали себе смену из башкир. Партийно-советские работники из татар, ломая язык, старались говорить по-башкирски.

Татарская интеллигенция писала учебники по башкирскому языку, организовывала выпуск башкирских газет, журналов и книг и готовила нарождающуюся башкирскую интеллигенцию.

В 1922 году в Уфе, втором по значению после Казани центре татарской культуры, был закрыт татарский театр «Нур». Татарские поэты «Большой Башкирии» становились татарско-башкирскими, затем чисто «башкирскими» поэтами, хотя продолжали творить на родном языке.

В 1923 году татарский поэт Маджид Гафури, не написавший по-башкирски ни одной строки и не выпустивший ни одной книги на башкирском языке, тем не менее печатающийся на русском языке «в переводе с башкирского», был объявлен Верховным Советом республики народным поэтом Башкирии.

При переписи 1926 года сотни тысяч татар были записаны башкирами.

В начале 40-х издание в Уфе татарских книг прекратилось. Татарские писатели Башкирии были вынуждены писать или переводить свои вещи с татарского на башкирский.

В 50-х годах, когда первым секретарем Башкирского обкома КПСС был Зия Нуриев, татарин по национальности и башкир по паспорту, в те районы республики, где башкир было очень мало, спускались указания дать по переписи столько-то тысяч башкир. Партийная дисциплина заставляла выполнять и перевыполнять контрольные цифры. Так делалась перепись 1959 года.

Многие татарские дети узнавали о том, что они башкиры, только когда шли получать паспорта.

В 70-х годах пошла еще одна мощная волна «башкиризации» татар. Всем этим руководил первый секретарь Башкирского обкома КПСС Мидхат Шакиров. Его отец Закир Шакиров издал до революции несколько брошюр по исламу и по татарской истории, после революции стал автором учебников по башкирскому языку. Шакировы - выходцы из татарской деревни Чишма Муслюмовского района Татарстана, еще до революции переселились в татарскую же деревню Карачай-Елга Кушнаренковского района Башкирии.

Мидхат Шакиров не только сам стал считаться башкиром, он заставлял татар перед назначением на важный пост менять национальность по паспорту. Но этого Шакирову было мало. Он решил кардинально увеличить «общую массу башкирской нации» за счет своего, в прошлом родного ему татарского народа.

Татары северо-западных районов Башкирии объявлялись «исторически башкирами». Затем было заявлено, что «западные башкиры», бывшие татары, желают вернуться к обучению на родном, т.е. башкирском языке. Татарский язык в Башкирии был объявлен северо-западным диалектом башкирского языка. Надо сказать, что в этих районах действительно живет много башкир, давно перешедших на татарский язык. В свое время башкирами записывались для получения льгот и земель не только татары и мишари, но и марийцы, чуваши, удмурты и мордва.

Сначала татары северо-западных районов считали запись их башкирами чистой формальностью, ведь до революции их тоже считали башкирами, но тогда они спокойно учили детей своему родному татарскому языку и никто этому не препятствовал.

Однако на этот раз вместе с записью в паспорте уже заставляли изменить и язык.

Была изменена и Конституция Башкирии. Если согласно Конституции БАССР 1937 года законы Башкирии публиковались на русском, башкирском и татарском языках, то в новой Конституции, принятой в 1978 году, татарский язык был уже исключен.

В целом в период с 1926 по 1979 год 229 татарских и 73 татаро-башкирских сел «стали» башкирскими.

В татарских селах, признанных башкирскими, начался перевод школ с татарского на башкирский язык. Секретари райкомов, отказавшиеся поддержать эту националистическую акцию, тут же снимались с постов. Другие брали на себя повышенные обязательства - перевести школы на башкирский язык за один учебный год.

Одним из активистов «башкиризации» татар был татарин из татарского села Кляшево Чишминского района, обладатель множества почетных званий и титулов, народный поэт Башкирии Мустай Карим. Надо сказать, что в своем рвении доказать полезность своей новой нации Мустай Карим был не одинок среди башкирских литераторов, татар по национальности.

Из татарских школ были вывезены и уничтожены десятки тысяч татарских книг, богатейшие библиотеки учебно-педагогической литературы. Подписчики газет и журналов на татарском языке преследовались, подписка переоформлялась на башкирские газеты и журналы. В Уфе нельзя было вывешивать афиши на татарском языке. На татарском языке повсеместно запрещалось писать лозунги, плакаты и транспаранты.

Татарские народные театры в районах были переименованы в башкирские, нельзя было ставить спектакли на татарском языке. Артистам запрещалось петь по-татарски. В фондах Башрадио были уничтожены тысячи метров пленки с записями татарских песен. Готовилось закрытие республиканской газеты на татарском языке «Кызыл Тан».

Все это творилось при поддержке ЦК КПСС. И только 1987-88 годах в результате вмешательства того же ЦК КПСС был положен конец этой вакханалии. Около пятисот школ вновь были переведены с башкирского на татарский язык.

Но шовинистический запал «башкиристов» угас не совсем. Феномен легкого «перехода в башкиры» многих способных и даже талантливых татар Башкирии продолжает иметь место. Такие «сменившие масть», «перекрасившиеся», считаются самыми упорными проводниками лозунга «Башкирия для башкир!».

Нынешняя чехарда с принятым 19.12.98 в первом чтении, а 21.01.99 во втором и третьем чтениях законом «О языках народов Республики Башкортостан» - прямое продолжение этой политики. Ничем другим невозможно объяснить то, что по этому закону государственными языками Башкортостана объявляются только русский и башкирский. И это при том, что в Башкортостане официальная численность башкир почти на тридцать процентов меньше численности татар.

Нам, татарам Мордовии, отказали в причислении татарского языка к государственным как бы на основании того, что татар в Мордовии мало, всего 5 процентов, хотя в Швейцарии, кроме немецкого (на котором говорит 73,5% населения), французского (20,1%) и итальянского (4,5%), таким же официальным языком считается и ретороманский, на котором говорит всего лишь 0,9% населения Швейцарии.

А как объяснить такой же отказ в отношении второго по численности после русских народа Башкортостана, татарского, в то время, как язык третьего по численности народа, башкирского, становится государственным? Это же не укладывается в схему даже самой извращенной логики!

Бей своих, чтобы чужие боялись? Нет, не этим руководствуются те, кто сейчас определяет языковую и иную политику в Башкортостане.

Они понимают, что стоит на самом деле сделать равноправными татарский и башкирский языки, как через некоторое время башкирский язык может плавно вернуться на свой дореволюционный уровень аульного языка - юго-восточного диалекта татарского языка. Башкиры не хотят уподобляться мишарям, принявшим в качестве литературного язык казанских татар. Тем более, что башкирский язык меньше отличается от казанско-татарского, чем язык настоящих мишарей.

...21 января у здания Госсобрания Башкортостана стояли два пикета - татарский и башкирский. Татар арестовали и увезли. Башкиры остались стоять со своими антитатарскими плакатами, среди которых был и такой - «Придание статуса государственного татарскому языку означает смерть башкирского языка».

При написании данного материала использованы статьи и книги Айдара Халима, Дамира Исхакова, Фарита Габдрахимова, Дории Рамазановой и др.