ТАТАРСКАЯ АРИСТОКРАТИЯ ТЕМНИКОВСКОГО КНЯЖЕСТВА И ЕЕ ПОТОМКИ

Ирек БИККИНИН

Любое государственное образование всегда нуждалось и нуждается в сильных и авторитетных личностях, которые способны организовать население для обеспечения обороны от внешних врагов, сбора налогов, поддержания порядка внутри государства, а также способны принуждать людей к выполнению законов. Естественно, что эти люди всегда стремились получать не только соответствующее вознаграждение, но и различные долгосрочные преимущества, привилегии и льготы, как для себя, так и для своего потомства. Защищая государство, защищая правителей, эти люди стремились к официальному оформлению своего особого положения, чтобы и самим быть в какой-то степени защищенными от произвола – как государства, так и отдельных правителей. Так создавались и развивались институты дворянства, в том числе и в русских княжествах, а позже и в России.

Аристократия – это высший слой дворянства. В России это были князья. Известно, что многие крупнейшие дворянские роды России, в том числе княжеские, гордились тем, что происходят от знатных татарских родов Золотой Орды (ЗО) и её наследников – различных татарских ханств и княжеств. Такие дворяне, происходившие от татарских князей и царевичей, назывались как князьями, так и мурзами. В татарской аристократической системе было много различных титулов, например, высшим титулом после хана был “карачи”, затем “бек”, “султан” (по-русски их называли царевичами), “улан”, “гурген” и другие, но все они при переходе в русскую систему назывались лишь двумя терминами – князьями и мурзами¹.

Свою знать многие тюркские народы называли мурзами. Сам термин “мурза” (мирза) был заимствован в тюркскую титулатуру из персидского языка². Это название сохранилось и после того, как мурзы вошли в ряды российского дворянства, причем часто они получали в документах также и титул князя³.

Департамент Герольдии Правительствующего Сената Российской империи в течение многих лет изучал материалы по истории и юридическим правам дворянства татар Поволжья и пришел к заключению, что у татар звание мурзы соответствовало званию российских князьев, графов и баронов. Герольдия считала татарское слово “мурза” соответствующим русскому титулу “князь”, так как в иерархии самого татарского дворянства были и звания, стоящие ниже — “агалары” и “тарханы”⁴.

Особенно много среди татарских князей, признанных российскими дворянами, выходцев из Темниковской Мещёры⁵. Темниковская Мещёра (ТМ) – условное название региона, охватывающего территории всей нынешней Мордовии, юго-запада Чувашии, всей Пензенской области, востока Рязанской и Тамбовской, юго-запада Нижегородской, запада Ульяновской, северо-запада Саратовской областей⁶.

Если по выходцам из Казанского, Ногайского, Касимовского и других татарских ханств все понятно, – ведь они были носителями татарских титулов еще в своих государствах и при переходе на службу в русские княжества они почти автоматически сохраняли свое дворянское достоинство, – то в каком же государстве жили те мурзы, князья, которые в средние века владели землями в Темниковской Мещёре, в частности, на территории нашей Мордовии? Каким государством руководили эти татарские аристократы? Получалось непонятно – аристократия есть, а государства нет.

Только совсем недавно, несколько лет назад, были получены документальные данные о существовании независимого Темниковского княжества – средневекового феодального татаро-мордовского государства на наших землях. Новейшие исследования пензенских историков С.Л.Шишлова, В.В.Первушкина, подтверждаемые московскими историками академиком С.О.Шмидтом и докторами исторических наук Я.Е.Водарским и О.А.Шватченко, позволили прийти к следующим выводам – Темниковское княжество было основано князем Беханом около 1388 г., а примерно к 1523 г. оно вошло в состав Российского государства⁷.

Беханиды – потомки князя Бехана – князья Кугуш, Тениш, Еникей, Кулунчак и другие управляли ТМ примерно до 1605 г. Исследователи полагают, что монархия Беханидов была достаточно ограниченной как в период независимости, так и после присоединения к России, и выдвигают гипотезу о существовании “...в стране коллективной формы правления, имевшей место в Золотой Орде и свойственной государственным образованиям, возникшим в процессе ее распада — ногайским ордам и особенно Черкесии, очень близкой по своему статусу к ТМ”⁸.

Сначала князь Бехан был владельцем города Сараклыч (ныне город Саров или иначе Арзамас-16). Как это записано в кратком историческом описании Саровской пустыни, князь Бехан владел по соизволению ханов Золотой Орды “многими городами и разными селениями татарскими и мордовскими. От частых же нападений на него военных с сего места (т.е. г.Сараклыч) переселился он (в 1388 или 1389 г.) за реку Мокшу, где ныне село Кангуш, и там построил себе жилище, обведя оное земляным валом”⁹. Это место современные мордовские археологи определяют на территории между сёлами Стародевичье и Каньгуши Ельниковского р-на РМ.

Спустя некоторое время Бехан окончательно осел в городе Темникове (ныне с. Старый Город Темниковского р-на РМ). Что это за время было – начало Темниковского княжества? В результате монгольских завоеваний в начале 1243 г. земли, условно называемые Темниковской Мещёрой, оказались в новом государстве – Золотой Орде, или иначе, улусе Джучи, возглавлявшемся монгольским ханом Бату.

Территория этого государства простиралась от реки Дунай на западе до Алтайских гор на востоке. Южная граница определялась линией озеро Балхаш – город Хорезм – Кавказский хребет – Черное море. На севере границы были чисто условными – там были русские княжества, находившиеся в вассальной зависимости от Золотой Орды. Но, в свою очередь, Золотая Орда сама являлась составной частью крупнейшего государства мира – Монгольской империи.

Золотая Орда была разделена на административные единицы – улусы. Темниковская Мещёра относилась к улусу с центром в городе Мохши (ныне Наровчат Пензенской области). Хотя основным населением Золотой Орды являлись кипчаки (половцы), здесь жили и другие народы – булгары, буртасы, мордва, русские, чуваши, башкиры, черкесы и др.

Управлением землями занимались как пришлые монголы и среднеазиатские тюрки, так и местная знать. В наших местах тогда основным населением были мордва (мокша и эрзя) и предки татар-мишарей – буртасы и кипчаки. При хане Узбеке (1312–1342), введшем ислам как государственную религию, стали принимать новую веру не только буртасы и кипчаки, но и часть мордвы, особенно знатные люди. Сами же завоеватели, монголы, как полагают исследователи, к XIV в. уже были ассимилированы¹⁰.

XIV в. принято считать временем начала формирования собственно мишарской народности из двух основных тюрских этнических компонентов – буртасов и кипчаков, с добавлением булгарской и мордовской составляющих, а также пришлых тюркских родов¹¹.

К середине XIV в. в ТМ сложился определенный слой знати, управлявшей местным населением. Эта знать не была однородной этнически, но главенствующее положение занимали пришлые золотоордынские аристократы тюрко-монгольского происхождения. Наиболее высоко стояли Чингизиды, т.е. происходящие напрямую от Чингисхана и поэтому обладающие неоспоримым приоритетом перед любыми другими знатными людьми, так как все земли, завоеванные монголами, рассматривались как родовая собственность Чингизхана и его потомков. Таким Чингизидом был и будущий правитель ТМ Бехан. Анализ его имени “Бе+хан” (или “Би+хан”) показывает, что он имел как монгольские, так и местные тюркские корни. Первая компонента “Би” (один из тюркских титулов, букв. “богатый, занимающий высокое положение”, синоним титулов “бек” и “бей”) характерна только для кипчакских и булгарских племен, в то время как компонента “Хан” является общей как для монголов, так и тюрков вообще.

Татарские князья ТМ во многих источниках называются и мордовскими князьями. Очевидно, что их так называли не только из-за названия народа, над которым они княжили, но и потому, что среди самой знати ТМ было немало мордвы, причем не только инкорпорированной и ассимилированной (особенно после принятия ислама, что нисколько не удивительно), но и таких, которые сохраняли свою этническую сущность. В то время как местные буртасские и кипчакские знатные люди ТМ из-за языковой и культурной близости полностью слились с Чингизидами, образовав уже мишарскую знать, многие мордовские мурзы и князья продолжали говорить на своем языке и придерживаться своих старинных обычаев. То, что часть мурз ТМ была на самом деле этнической мордвой, подтверждается и документальными данными – например, вплоть до XVIII в. в Саранском уезде существовали две деревни мордовских мурз – Рындино и Кельвядне¹².

Хотя браков между Беханидами и мордовскими мурзами документально зафиксировано очень мало, что объясняется дефицитом источников¹³, все же следует полагать, что тюркские и монгольские властители в ТМ продолжали придерживаться своей обычной многовековой практики укрепления власти и управляемости территорий путем установления брачнородственных отношений с местными родоплеменными вождями.

Начало XIV в. для ТМ было весьма благоприятным. Новый хан ЗО, Узбек Султан Мухаммед, переместил центр печатания денег из Укека в Наровчат (по-татарски Мукшы или Мохши, а также Нуриджан). Там началось строительство новых мечетей, дворцов, караван-сарая, водопровода, бань, мавзолеев и т.д. Фактически на время строительства новой столицы ЗО на Волге – Сарая-Берке (называемого, по нумизматическим данным, Сарай ал-Джедид)¹⁴, именно Наровчат выполнял функции столицы, хотя документальных данных о том, что хан Узбек сидел именно в Наровчате, нет. Есть только указания у восточных авторов, что хан Узбек на 8 лет, т.е. до 1320 г. (времени окончания строительства Сарая-Берке) удалился в “северный улус”.

Население ТМ возрастало не только за счет прибытия масс ремесленников и строителей, чиновников и знати из южных частей ЗО. Эрзяне, притесняемые в русских княжествах, принуждаемые к крещению, в массовом порядке начали переселяться на собственно золотоордынскую территорию, в том числе и в ТМ.

После смерти хана Джанибека (1342–1357) в Золотой Орде разразился кризис власти – очень быстро одни ханы сменяли других, на местах началось брожение, появились сепаратистские настроения. Первые известные попытки обособления на территории ТМ связаны с именами Секиз-бея, который предположительно ранее был правителем захваченного Мамаем Азова, и Тагая, также ушедшего с низовьев Волги на север. В 1361 г. Секиз-бей захватил район реки Пьяны и укрепился там. Однако Тагай, пришедший из Бездежа в Наровчат, изгнал Секиз-бея, который позже объявился на службе в Москве¹⁵. Хотя память о Тагае осталась в большом количестве топонимов ТМ, о его дальнейшей судьбе после известия о взятии им Переславля (столицы Рязанского княжества) и о его поражении в 1365 г. от объединенного войска Рязанского, Пронского и Козельского княжеств, ничего неизвестно. Вполне возможно, что Тагай был убит в 1377 г., когда хан Арабшах, свергнутый с престола ЗО, захватил Наровчат, затем со своим татарско-мордовским войском напал на Нижний Новгород и Рязань. В 1378 г. Мамай направил из Крыма войско, которое изгнало Арабшаха и подчинило ТМ своей власти¹⁶.

После Куликовской битвы (1380), где темниковские татары-мишари и мордва были на стороне Мамая, хан Тохтамыш, воспользовавшись поражением Мамая, смог снова объединить Золотую Орду. Однако очень быстро мощь её была полностью подорвана в войнах с державой среднеазиатского эмира Тимура.

Во время первой войны (1384–1389) центр управления ТМ из города Мохши переместился на север: ставка хана Бехана находилась сначала в Сарыклыче, затем близ с. Каньгуши и окончательно была переведена в Темников. Вторая война с Тимуром (1391) завершилась полным разгромом армии Тохтамыша. Во время третьей войны (1395–1396) Мохши, как и все остальные города ЗО, был полностью уничтожен. К счастью, Темников избежал этой участи. Но Золотая Орда, вернее, то, что еще оставалось от нее после этого страшного разгрома, просуществовала недолго – только до 1430–40 гг.

Непосредственными соседями вновь образованного княжества были: на западе – Рязанское княжество, на северо-западе – Московское княжество и мещерские земли, проданные в 1382 г. Тохтамышем Москве, где позже было образовано Касимовское ханство (1446–1681), на севере – Нижегородско-Суздальское княжество, позже поглощенное Москвой, на востоке и юге – собственно ЗО, позже распавшаяся на Казанское ханство (для ТМ – на северо-востоке и востоке; 1438–1552), Большую Орду (на юго-востоке и юге; 1440–1502), Крымское ханство (1443–1783), Ногайскую Орду (с 1447) и другие.

Хотя Темниковское княжество жило осторожной жизнью, стараясь дружить со всеми и не ввязываться в войны, это не всегда удавалось. Приходилось отражать нападения как казанских и большеордынских татар, так и рязанцев и ногайцев. Союзниками темниковцев были Московское княжество и Крымское ханство. С крымцами темниковцев связывали родственные связи, ведь некоторые темниковские роды происходили именно из Крыма, например, князья Девлеткильдеевы и Дивеевы.

В начале XVI в. сильно изменилась геополитическая ситуация – Крымское ханство в 1502 г. полностью разгромило Большую Орду. В первое время крымцы продолжали дружественную Москве политику, но вскоре борьба за влияние на Казань привела в 1521 г. к крымско-московской войне, в которой казанцы выступили на стороне Крыма. В результате этой войны Василий III признал зависимость от крымского хана, обязался платить ему дань, как наследнику ЗО, а Казань освободилась от русского протектората¹⁷.

Хотя в хранящихся в фондах Саровского монастыря родословных темниковских князей, составленных в 1712 г. на основе несохранившихся старинных родословных, содержатся некоторые неточности и неувязки, в сопоставлении с другими документами оттуда можно извлечь много полезной информации о Бехане и его потомстве.

Первым достоверным русским документом, где речь идет о темниковских князьях, потомках Бехана, следует считать указ Василия III от 10 мая 1509 г., которым князь Адашев сын Акчура, родоначальник князей Акчуриных, пожалован княжением над Конялской мордвой “...со всем потому же как было то княжение за отцом его князем и за дядей князем Седиахметом”¹⁸. При этом надо учитывать, что в русской практике пожалование чаще всего означало лишь подтверждение прав на владение. Возможно, именно этот момент, 1509 г., следует считать началом процесса присоединения темниковских земель к России, ведь в духовной грамоте Ивана III сыну Василию, составленной в 1504 г., Темников еще не перечисляется среди русских городов¹⁹. Возможно, Темниковское княжество присоединилось не одновременно всеми беляками (“беляк”, точнее, “биляк”, по-татарски буквально означает “владение”), во главе которых стояли разные Беханиды, а каждый со своим беляком в отдельности, как князь Акчура Адашев со своим Коняловским беляком, расположенным в западной части княжества, в бассейне нижней Цны.

В 1523 г. военно-политическая обстановка обострилась еще больше: крымские войска разгромили Астрахань, глава которой хан Хусейн заключил договор о союзе с Москвой, а правитель Казанского ханства Сахиб-Гирей по договоренности с крымцами совершил погром русских в Казани – были убиты все купцы и московский посол. Русские войска в ответ совершили в 1523-24 гг. два похода на Казань. В ходе этих походов на правом берегу реки Суры, на территории Казанского ханства, был основан город Васильсурск²⁰. Хотя уже в 1524 г. крымский хан Мухаммед был убит и его сменил Сеадат-Гирей, противник конфронтации с Москвой, темниковские князья, с учетом того, что в 1521 г. союзные крымцам ногайцы разорили и темниковские места²¹, а Темников даже был разрушен, в такой обстановке сочли за благо окончательно присоединиться к все более возвышавшемуся Московскому государству.

Если знать соседнего Касимовского ханства составляли татарские аристократы – пришельцы из самых различных регионов Европы и Азии, где обитали татары, – приходившие туда на поселение то из Казани, как основатель ханства Касим, сын первого казанского хана Улуг-Мухаммеда, то из Сибири, как потомки хана Кучума, ставшие царевичами Сибирскими и Касимовскими, а первые известные владетели тех мест, князья Мещерские, давно перебрались в Москву, то аристократия Темниковского княжества не принимала в свой состав практически никого со стороны, за исключением крымцев. Все темниковские князья и большинство мурз либо восходят непосредственно к Бехану, либо состоят в близком родстве с беханидами.

В то время, как феодалы Касимовского ханства принимали активнейшее участие во всех перипетиях московских военно-политических дел, особенно в борьбе с Казанью, то темниковцы впервые были активно задействованы во внешнеполитических делах Москвы только в 1534 г., когда под началом Тениша князя Кугушева в ходе Ливонской войны приняли участие в походе на Литву²².

Впрочем, уже в 1528 г. ногайские мурзы сами жаловались в Москву с просьбой унять темниковцев, которые нападали на ногайские владения. Хотя Москва старалась иметь союзные отношения с ногайцами, чтобы оторвать их крымских и казанских татар, никто темниковцев за нападения на ногайцев наказывать не стал, а наоборот, Василий III указом от 6 марта того же года пожаловал князя Тениша Кугушева новым владением, уже в Мещере, на территории собственно Касимовского ханства²³.

Сопровождая своих ханов, мурз, султанов, беков, тарханов, с середины XV в. на постоянное жительство в Касимовское ханство из степи, из Сибири прибывали все новые тюркоязычные воины, а с ними и их семьи, что существенно меняло языковую ситуацию. В результате причудливого смешения представителей самых разных тюркских племен, на базе первоначального мишарского диалекта местного тюркского населения мещерских земель возник особый касимовский говор татарского языка, который тюркологи затрудняются отнести к какому-либо татарскому диалекту, считая касимовских татар особой этнической группой²⁴. Язык же темниковских татар, наоборот, лег в основу мишарского диалекта и стал нормой его “чокающего” говора.

Вскоре после присоединения к России в жизни Темникова наступили большие перемены. В 1536 г. был перенесен на новое место центр княжества – город Темников. Как указано в “Русских летописях”: “...преставлен город Темников на иное место, на реке Мокше же, того ради, что был старый город мал и не крепок и великая княгиня [Елена] велела его прибавити и срубити новой, а доделан того же лета, августа 2”²⁵. Конечно, ветхость городов никогда не являлась причиной их переноса. Этой причиной стало то, что в сравнении со временем основания Темникова кардинально изменились векторы обороны и нападения. Старый Темников был хорошо защищен от нападения со стороны Москвы и Рязани рекой Мокшей и болотами, а от нападения со стороны степи не было никаких естественных преград. Теперь, когда противник был не на севере и западе, а на юге и востоке, перенос Темникова на другую сторону Мокши и на 10 километров выше по течению (рядом со старым золотордынским городищем близ нынешнего села Итяково) давал несомненные преимущества. Теперь стало возможным контролировать речные броды, через которые ногайцы и крымцы могли идти на Москву. Если раньше степняки переправлялись на правый берег Мокши и обходили старый Темников, остававшийся на левом берегу ниже по течению, то теперь это было невозможно.

В том же 1536 г. темниковцы продолжали участвовать в Ливонской войне, хотя на их собственные земли в это же время нападали казанские татары. В 1539 г. умер темниковский князь Тениш Кугушев. Иван IV указом от 6 июля подтвердил право его сына, князя Еникея, “...татар и тарханов и башкирцев и можарян которые живут в Темникове судить и ведати их по старине потому как на перед того судил и ведал отец его Тениш”²⁶. Относительно спокойная (после нападений казанцев в 1536-40 гг.) жизнь была прервана в 1550 г. сначала тяжелым разорением крымцами Мещеры, а затем нападением на край ногайских мурз. Темниковские войска разбили ногайцев и отогнали их²⁷.

Татарские аристократы ТМ в составе России сохраняли все свои права, но центральная власть понемногу начала ограничивать их власть. Например, когда кадомская мордва в 1538 г. пожаловалась на бесчинства князя Енгалыча Бедишева, его братьев и его приставов, на то, что они накладывали непомерно большие штрафы, Иван IV лично указал, чтобы князь и его люди не занимались судебным наказанием населения “...оприч душегубства и разбоя с поличным”, а остальные дела велел передавать в ведение московских дворецких²⁸. Это означало сокращение поступления денег к княжескую казну из-за того, что штрафы по обычным делам начали уходить в Москву.

Но татарские князья продолжали пользоваться большим почетом в Москве – на тех государственных актах, где требовались подписи высших должностных лиц, их подписи стоят впереди других, на пирах они сидят на лучших местах. Это не случайно – в то время эффективно бороться с крымскими и ногайскими татарами могли только отряды татарских феодалов на службе у Москвы²⁹.

Административное деление Темниковского княжества после присоединения к России не менялось – татарские князья, подчиняясь владетельному князю, сидящему в Темникове, продолжали собирать ясак со своих беляков, как обычные феодалы. У самого владетельного князя также был свой беляк, с которого он тоже собирал ясак. Со временем беляки по наследству дробились, их число росло, а размеры уменьшались. Так, по документам XVII в. только в пределах современной Мордовии упоминается более 15 беляков³⁰.

Несомненно, наиболее известным и определяющим событием в истории русско-татарских отношений является последний захват Казани в 1552 г. и уничтожение Казанского ханства как государства. Темниковские войска, в которых были не только татары, но и мордва, под руководством Еникея князя Темниковского принимали в этом активное участие³¹.

Ликвидация Казанского ханства совершенно изменила военно-политическую ситуацию в Поволжье – в течение нескольких лет к России были присоединены огромные пространства с большим населением – чуваши, татары, башкиры, удмурты, марийцы, мордва. Для контроля над этим населением, в основном настроенном недружественно к новой власти, для подавления их то и дело вспыхивавших восстаний, темниковские князья и мурзы с их отрядами подходили как нельзя лучше. Они говорили практически на одном и том же языке с казанскими татарами и башкирами, исповедовали тот же ислам, но в то же время преданно служили русским царям. Так же привычным было для татарских мурз иметь дело с языческим населением, – тюркоязычными чувашами и угро-финноязычными марийцами, удмуртами и мордвой. Татарские феодалы Касимовского ханства также широко использовались для подавления выступлений населения колонизируемых земель³².

Так с середины XVI в. началось расселение по Поволжью и Приуралью не только татарской аристократии ТМ, но и значительных групп татарского населения Темниковской Мещёры, мишарей, потомки которых до сих пор, проживая уже сотни лет в левобережье Волги, в Приуралье, называют себя “тэмэннэр”, т.е. по-татарски “темниковцы”.

Но не все татарские феодалы ТМ из тех, кто был вовлечен в процесс колонизации, оставались на жительство на новых территориях. Активная жизнь татарской аристократии ТМ продолжалась и на старой территории. Например, 10 сентября 1557 г. специально для князя Еникея Темниковского за его заслуги в подавлении восстаний 1552-54 гг. и 1556 г. казанских татар и черемисов была учреждена должность темниковского воеводы³³. Но при этом к нему приставляют вторым воеводой русского дворянина Петра Протасьева³⁴. Братьям князя Еникея мурзам Исяшу и Емашу Кугушевым 19 марта 1554 г. передается Кучуков беляк (иначе Сурский беляк или Ихретинская мордва), в районе современного Кузнецка, ранее закрепленный за перешедшим на русскую службу казанскому князю Мамышу с сыном, а затем переданный “...Шакчуре да Мешаю...”³⁵.

В 1572 г. князю Еникею и его сыну Сабаку возвращают доходное заведение – темниковский кабак, ранее переданный за заслуги в захвате Казани касимовскому хану Шах Али, а затем доставшийся по наследству касимовскому же хану Саинбулату (в крещении Симеон Бекбулатович, царь русского государства, правил в 1576-77 гг.): “...а ныне тем кабаком владеет царь Саинбулат Бекбулатович, и обида де Еникею от царя Саинбулата в том кабаке великая”³⁷.

Другой сын Еникея, Кулунчак, севший после смерти отца в 1577 г. на княжение в Темникове, продолжал быть главой администрации и военным руководителем, которому подчинялась сторожевая и станичная службы Кадома и Темникова, о чем свидетельствует грамота, подписанная царем Федором Иоанновичем в марте 1588 г.³⁸

Татарские мурзы в конце XVI в. продолжают успешно воевать с крымцами, ногайцами и отрядами различных других татарских образований. Однако уже в 1595 г. разгорелся конфликт между самим князем Кулунчаком Еникеевым и Пурдышевским монастырем. Богомольный царь Федор Иоаннович во всем благоволил церкви, монастырям. Получая большие земельные участки, монастыри нередко вступали в конфликт с татарской знатью, исповедовавшей ислам³⁹. Царская грамота от 2 июля 1595 г. передавала Пурдышевскому монастырю деревню Меньшее Пурдышково, которым владел князь Кулунчак. Однако князь эту деревню не отдавал, так как это было его имение. Тогда царь решил передать монастырю мордовские дворы со всеми пашнями и угодьями. Но игумен Илинарх не успокаивался, стараясь все же заполучить Меньшее Пурдышково полностью и писал жалобы на Кулунчака. Например, монахи так писали о деревне Исень Гильдеев починок: “Деревня эта ранее принадлежала русским помещикам, но ею незаконно завладел князь Кулунчак Еникеев, со своими татарами и латышами в той деревне живет и наносит монастырю нестерпимые обиды, монастырскую пашню захватывает, а по его повелению его люди татары и латыши поругаются над христианской верой, приезжают к ним на конях, кричат и смеются, и в трубы трубят, и по бубнам бьют, и в смыки, и в домры играют, и огнем под монастырь приходять, и сжечь грозят”⁴⁰.

Здесь интересно не только перечисление музыкальных инструментов, но и то, что среди людей Кулунчака, кроме татар, есть и латыши. Латыши упоминаются во многих документах того времени, относящихся к ТМ. Видимо, это были пленные, привезенные татарскими мурзами с Ливонской войны, и оставшиеся здесь на жительство.

"Смутное время" фактически положило конец прежнему положению дел в ТМ. Внук князя Еникея Брюшей мурза князь Еникеев, действуя согласованно с поляками и касимовским царем Уразмаметом, собрал войско из татар и мордвы и двинулся на захват Казани. Однако у деревни Бурундуково этот отряд был встречен войсками так называемого царства Казанского и разбит. На стороне Лжедимитрия также выступили еще несколько темниковских мурз и князей. Однако основная масса темниковских татар поддержала народное ополчение Минина и Пожарского, а после избрания в 1613 г. на российский престол царя Михаила Федоровича Романова все мятежники были прощены.

В «Книге письма по Темникову за 1614 год»⁴¹ написано, что в Темниковском уезде в 1597 г. было 443 поместья татарских мурз, а в 1612 г. таких поместий стало 475. В книге описано каждое поместье, перечислены имена, отчества и фамилии каждого татарского князя и мурзы, поименно описаны все русские крепостные крестьяне, которыми владели эти татарские князья и мурзы. В самом Темникове было 335 дворов, из них 163 татарских двора, 172 русских.

По Темникову в 1614 г. числилось 9 княжеских фамилий: Еникеевы – 11, Собаковы – 2, Кудашевы – 4, Булатовы – 2, по одному — Барашев, Енгильдеев, Ефаев, Бейбарсов, Дашков. В списках также зафиксирована 31 мурзинская фамилия⁴².

В связи с тем, что границы России все дальше отодвигались от Темникова, все больше князей и мурз выезжали на постоянное жительство на новые рубежи, – Башкирию, Кавказ и Дон, – в то время как русские землевладельцы приобретали все больше земель в ТМ и переселяли туда своих крепостных из центральной России. В ТМ в больших количествах прибывают не только крепостные, а также служилые люди, чиновники, стрельцы, казаки, но и беглые русские крестьяне, спасаясь от голода и гнета помещиков. Удельный вес татар и татарской аристократии в ТМ начинает резко падать, этническая ситуация меняется в корне.

Несмотря на то, что в период “смутного времени” татарские мурзы и служилые люди доказали свою верность России и на документах об избрании первого царя династии Романовых стоят подписи 7 татарских князей, именно новый царь Михаил Федорович первым нанес служилым татарам-помещикам сильный удар – он своим указом 1628 г. запретил мусульманам владеть крепостными-христианами⁴³.

Многие татарские помещики, особенно в центральной России, крестились и сохранили свои богатства и владения. У тех же, кто не крестился, отбирались поместья. Но темниковские мурзы, за малым исключением, креститься отказались категорически. Правительство, из-за того, что темниковские князья и мурзы еще выполняли очень важные функции охраны дорог в Сибирь и в Астрахань, было вынуждено пойти на попятную – закон о конфискации поместий по отношению к темниковцам не применялся⁴⁴.

«Соборное уложение» 1649 г., подтвердившее запрет некрещеным татарским мурзам иметь крепостных-христиан, а также указ 1653 г., запрещавший татарским некрещеным мурзам продавать свои поместья, хоть и не выполнялись в отношении к темниковским татарам, но ставили их в двусмысленное положение, так как их поместья могли быть в любой момент конфискованы.

Обострение религиозной нетерпимости к татарским мурзам со стороны правящих кругов России привело к тому, что с 1670 г. был ограничен прием на службу, в связи с чем у некрещеных мурз, не принятых на службу, начали отписывать (конфисковывать) поместья.

Разразившаяся в 1671 г. в России крестьянская война под руководством Степана Разина в западной части ТМ приняла религиозный антимусульманский оттенок – восставшими темниковцами командовали поп Савва и монахиня Алена. Повстанцы в первую очередь грабили дома и имения татарских мурз, – помещиков и вотчинников, – их убивали в массовом порядке. Уцелевшие мурзы бежали в Москву⁴⁵. 4 декабря 1671 г. правительственные войска под командованием князя Юрия Долгорукого подошли к Темникову. Темниковцы сдались, поп Савва с товарищами был повешен, старица Алена была сожжена, как ведьма⁴⁶.

Несмотря на активное участие в подавлении разинского бунта, религиозная дискриминация татарских мурз продолжалась. Указ 1675 г. прекратил практику возврата окрестившимся мурзам ранее конфискованных поместий и вотчин. Таким “передумавшим” мурзам отдавались только выморочные поместья. По постановлению 1676 г. земли и поместья умерших новокрещеных не могли наследоваться их некрещеными родственниками.

История ТМ с середины XVII в. документирована уже сравнительно хорошо – на большей ее части в то время уже велось русское делопроизводство. В первой половине XVII в. край был уже огражден от набегов оборонительной линией, на которой стояли как постоянные городки, так и временные остроги. Власти практиковали подселение темниковских мурз в мишарские селения при устройстве всех засечных черт на территории ТМ. Это делалось для того, чтобы привлекать местных мишарей, например, Саранского уезда, для несения русской службы, к которой они ранее не были привычны, и эффективно контролировать их.

Позже, в XVIII в., эти мурзы темниковского происхождения, а также часть местных мишарей переселялись дальше на юго-восток. Ревизские сказки XVIII–XIX вв. дают ясную картину выезда мурз и князей из мишарских сел восточной зоны Мордовии.

Устоявшееся в исторической науке Мордовии представление о заселении восточной зоны ТМ сводится к тому, что татары здесь появились лишь при строительстве засечных линий, т.е. только в XVII в. Эта версия обосновывается тем, что документов о жаловании темниковцев землями в восточной зоне ТМ много, а документов о том, что ранее мишари там уже жили, нет.

Нелепость данной гипотезы становится очевидной, стоит только начать внимательное изучение документов того времени, ревизских списков татарских сел начала XVIII в., топонимики этой зоны, ее антропонимики. Исходя из данных, полученных при этом, можно с уверенностью говорить о том, что до прихода темниковских мурз и служилых людей на строительство засечных линий в этих местах уже жили мишари, отличавшиеся от темниковцев по языку, культуре, быту.

Сейчас на территории Мордовии по комплексу языковых и иных признаков выделяются три группы мишарей – темниковская, инсарская и лямбирская⁴⁷.

На юго-западе республики есть также 4 села, относящиеся по признаку “цокания” к керенской группе: Сургодь Торбеевского р-на, Кочетовка, Татарский Лундан, Горенка Зубово-Полянского р-на. Часть “цокающих” мишарей этой группы переселилась из местностей близ Кадома относительно поздно, не ранее XVII в., очевидно, двигаясь вверх по руслам рек Вад, Парца и Лундан. Село Лундан было известно еще до начала строительства Керенской засечной черты (1636 г.)⁴⁸.

В деле Пензенского дворянского депутатского собрания “о доказательстве дворянства мурзами д.Кочетовки Керенского у. Пензенской губ. князьями Мамиными” в 1683 г. записано: “...ездили в Кадомский у. в д.Якшееву на речку на Старую и иные урочищи в Богданова поместье Енболатова сына князь Мамина, <...> В прошлых де годех отца их кадомского Богдана мурзы князь Мамина не стало, а после де отца их остались они, Ибраим да Курмаш, да Сюнбай, да Исян мурзы Богдановы дети князь Мамины, а поместье де после отца их осталось в Кадомском у. в д. Петровке на реке на Стаурки <...> Да за ними ж жеребей д. Чермных на реке на Мокше. <...> В д.Якшей у Богдана да у Ишея, да у Алмакая Енболатовых пашня паханая средние земли 15 четвертей...”⁴⁹.

Лямбирская группа мишарей считается самобытной и ее происхождение невозможно объяснить простым развитием либо смешением двух основных частей мишарей – “чокающих” темниковских и “цокающих” сергачских или кадомских мишарей.

Инсарская носит характер промежуточной между лямбирской и темниковской группами, но с добавлением специфических особенностей в произношении и, частично, в лексике, характерных для башкир и северокавказских тюркских народов.

Исследования свадебных песен и традиций темниковских и лямбирских мишарей, при всей их близости, также выявляют достаточно большую разницу. Из четырех известных в татарской фольклористике типов мишарской свадьбы на территории Мордовии бытует два типа – темниковский и сергачский. Схема свадьбы лямбирских мишарей относится не к темниковскому, а к сергачскому типу, причем с наличием местных, в некоторых обрядах весьма существенных, лямбирских особенностей. “В отличие от темниковской свадьбы, у лямбирских мишарей свадьба могла состояться до полной выплаты калыма. Также имели место досвадебные посещения невесты женихом в доме её отца - кияу йерю. Переезд молодой в дом мужа происходил лишь после выплаты её родителям калыма. В результате некоторые акты брачного обряда (привоз приданого, ввод молодой в новую семью и т.д.) совершались много позже фактического начала брачных отношений”⁵⁰.

Даже русские документы того периода указывают на существование некоторых татарских населенных пунктов в восточной зоне Мордовии задолго до начала строительства засечных линий и прибытия туда на поселение темниковских мурз⁵¹. Например, мишари сел Тавла, Аксеново, Алтары, оказавшихся севернее засечной линии, верстались на службу по Саранской линии. Подселенные позже темниковские мурзы жили в таких селах в значительном меньшинстве. Например, в селе Татарская Тавла Саранского уезда по данным Ландратской переписи в 1716–17 г. в 8 мурзинских дворах проживало 15 семей, а в них 70 человек, в 43 местных татарских дворах была 81 семья и 364 человека⁵².

В то же время нельзя утверждать, что темниковские татары – мурзы и князья – были совершенно чужды мишарскому населению восточных зон нынешних Мордовии и Пензенской области. Темниковцы, хотя и не жили постоянно в этих местах, еще со времени независимости своего татаро-мордовского государства – Темниковского княжества – владели здесь беляками, собирали ясак у местного населения, – как у мордвы, так и у мишарей. У темниковской администрации должны были быть здесь и какие-то местные уполномоченные люди, наделенные властью, хотя документальных свидетельств этого пока не обнаружено.

Лямбирская группа мишарей, живущих в восточной зоне Мордовии, весьма близка к кузнецкой группе мишарей, проживающих в восточной зоне Пензенской области. Это проявляется в фонетике, лексике, общих поверьях и обрядах, сохранившихся со времен язычества.

При переселении мишари часто дают имена новым населенным пунктам по названию прежнего места обитания, например, Мочалеи, Яндовище и т.д. Иногда к старому названию просто прибавляется определение “новый”. В восточных зонах Мордовии и Пензенской области нет названий татарских сел, в какой-либо форме повторяющих названия татарских сел темниковско-кадомской зоны. Темниковские мурзы, переселяясь при строительстве засечной черты, не строили свои особые населенные пункты, а подселялись в уже существовавшие мишарские села и деревни. Только этим можно объяснить тот факт, что язык, культура и фольклор мишарей восточной зоны ТМ не являются прямым продолжением языка, культуры и фольклора темниковских мишарей.

А когда темниковские татары переселялись в Заволжье, на территорию нынешних Оренбургской области и Башкортостана, они часто не просто подселялись в уже существовавшие татарские и башкирские деревни, а основывали новые населенные пункты, где сохранялся их темниковский говор, а также особое самоназвание – “тэмэннэр”.

Если проанализировать имена мурз и простых татар селений восточной зоны, зафиксированные в Ландратских книгах, затем позднее и в ревизских списках, то можно заметить, что во многом они отличаются. Число имен, общих для пришлых мурз и местных татар-мишарей, незначительно. У местного населения много таких имен, которые совершенно не встречаются у темниковских татар. Отличаются даже способы образования уменьшительно-ласкательных форм одних и тех же мусульманских и тюркских имен у мурз и местных татар.

Во второй половине XVII в. темниковские служилые татары, мурзы, князья переводились в массовом порядке на все более отдаленные места на юг и восток за пределы ТМ, им отдавались все новые плодородные земли. Темниковцы осваивали Саратовский край, переселялись в Башкирию, участвовали в строительстве сторожевой линии вдоль реки Черемшан. Однако, если ранее татары-мишари жили компактно большой массой в районе Темникова, Кадома, Шацка, а в остальной части ТМ более рассеянно, вперемешку с мордвой, но привычной жизнью, в привычном ландшафте, то с миграцией в сухие приволжские степи изменялись и условия жизни, изменялись и способы хозяйствования. Оставшиеся в ТМ мурзы в основном были заняты сторожевой службой на Дону.

Войны продолжались, мурзы с их мобильными отрядами, с их высокой воинской выучкой были еще нужны в локальных боях с крымцами, ногайцами и кубанцами. Темниковские татары под руководством крещеного князя Лаврентия Сафар Мурзича (до крещения Казбулат мурза Сафаров сын князь Еникеев) приняли активное участие в войне 1673-81 гг. против Турции и Крымского ханства⁵³. Но уже в 1681-82 гг., сразу после окончания этой войны, была предпринята новая и весьма действенная попытка крещения собственно темниковских князей и мурз путем экономического давления. После указа царя Федора Алексеевича (1661–1682) от 16 мая 1681 г. у них отнимали православных крепостных, не платили жалованье и т.д. Некоторая часть аристократии ТМ в это время приняла христианство. Ее влияние, несмотря на верную службу царям, на участие во всех военных кампаниях, неуклонно снижалось, поместное войско, в котором состояли темниковские татары, уже не играло столь важной роли в обороноспособности России, как ранее.

Этот указ 1681 г. был составлен весьма хитроумно. Поместья и вотчины с крестьянами православного вероисповедания у мурз отнимались, но взамен было обещано, что им будут предоставлены деревни темниковской и кадомской мордвы. Тут же, в следующем предложении указа, мордве предлагалось креститься с шестилетними льготами в податях. Вся суть здесь в том, что если мордва не крестилась, ей грозила участь стать крепостными у татарских помещиков, а при условии окрещения мордва оставалась государственными крестьянами, так как мурзам запрещалось владеть крепостными-христианами. Естественно, вся темниковская и кадомская мордва в течение 1681-83 гг. сделала свой выбор – приняла крещение⁵⁴.

Татарские мурзы вместо обещанной компенсации в феврале 1682 г. получили новый царский указ, в котором было сказано: “Мурзам и татарам, их женам, вдовам, недорослям, девкам указ Государя, чтобы они упорство свое отложили, во святую веру греческого закона крестились и били челом Государю о поместиях своих и вотчинах до 25 февраля, а которые до этого срока не крестятся и челобитен о поместиях и вотчинах не подадут, у них поместья и вотчины, и всякие угодья будут отняты и розданы тем мурзам и татарам, которые крестились уже или крестятся до 25 февраля”. Впервые эти указом также устанавливалось, что упорствующие в своей вере будут ссылаться в ссылку. Но в 1682 г. молодой царь внезапно скончался и репрессии по отношению к татарским мурзам прекратились⁵⁵.

Малолетние братья покойного Федора Алексеевича Иван V (1666–1696) и Петр I (1672–1725) были провозглашены царями, а на деле правила Россией их старшая сестра Софья Алексеевна (1657–1704). Часть бояр начала составлять заговор с целью смены царской династии. В Москве начался стрелецкий бунт, стрельцы предъявляли все новые требования царевне Софье. Оставшиеся верными престолу мелкопоместные дворяне, среди которых были и татарские мурзы, подавили стрелецкий бунт и спасли Романовых.

После официального вступления на пост правительницы (29 мая 1682 г.), царевна Софья Алексеевна сразу подписала указ о том, что неокрестившимся мурзам возвращается половина конфискованных поместий и вотчин, а уже 13 июля Софья подписала новый указ, которым татарским мурзам возвращалось все конфискованное, при условии непритеснения крестьян православной веры⁵⁶.

Но некоторые бедные мурзы успели использовать свой шанс, окрестившись и захватив земли своих некрещеных родственников. Например, Путкай мурза Еникеев, ранее разыскивавшийся за бегство с поля боя на Дону в 1675 г., принимает в 1680 г. крещение под именем Семен и пишет на своего отца Сюняка мурзу Алакаева сына Еникеева донос: “Отец его Сюняк мурза, ему Семену ничего не дает и ко крещению его, Семена, не отпускал, едва от него ушел, а отец веры татарской, сейчас очами ослеп и многим мурзам и татарам раскол чинит, чтоб они в православную христианскую веру не крестились, а веровали в свою бусурманскую веру”. Из Москвы приходит грамота: “...все владения Сюнак мурзы перевести его сыну Семену одному. Остальных сыновей за некрещение наследства лишить, чтобы это всем был урок и за образец”⁵⁷. Так роды делились на крещеных и некрещеных, возникала вражда между кровными родственниками.

В 1688 г. татарские мурзы добились еще одного правительственного постановления, облегчающего их жизнь. Если до этого после смерти некрещеного мурзы поместья передавались только его крещеным родственникам, то теперь, согласно постановления от 1688 г., поместья передавались некрещеным родственникам. Крещеные же родственники теперь могли получить эти поместья только в случае отсутствия некрещеных наследников.

Однако в 1689 г. ситуация меняется – Петр I свергает царевну Софью и заключает ее в Новодевичий монастырь. Петр I еще несколько лет занимается потехами и забавами, обучением ремеслам и военному делу, а Россией реально правят Наталья Кирилловна, мать Петра I, ее родственники Нарышкины, и родственники первой жены Петра, Лопухины. В этот период России особенно расцветает казнокрадство и мздоимство. После смерти матери в 1693 г. Петр вынужден уделять больше времени государственному управлению. Беспредельная жестокость и беспощадность Петра особенно ярко впервые проявились в так называемом стрелецком розыске, когда с 1698 по 1700 г. после страшных пыток были казнены более тысячи из взбунтовавшихся московских стрельцов.

Татарские мурзы, как и все служилые люди, участвуют в новых военных действиях против Крыма и Турции, в обеих осадах Азова (безуспешной в 1695 г. и окончившейся взятием в 1696 г.), в Северной войне (1700–1721), в строительстве Санкт-Петербурга и т.д.

Только через 20 лет после того, как Петр основательно взял в свои руки власть, он продолжил политику крещения татарской аристократии. Петру это было сделать легче, чем его предшественникам. Православная церковь с 1700 г. была фактически подчинена ему напрямую, степные татары были уже истощены настолько, что уже не являлись большой угрозой для России, а значит, и мурзы уже не были так нужны.

Указом Петра I от 3 ноября 1713 г. татарским мурзам было повелено в течении 6 месяцев креститься (“... чтобы они, бусурмане, крестились конечно в полгода...”). Поместья не принявших крещения в установленный срок подлежали конфискации. При отписке поместий отбиралось буквально все, вплоть до конфискации семян в амбарах и выселения татар из собственных домов. Такая участь, например, постигла князей Тонкачевых, потомков Ураза Тонкачева, основателя Рузаевки, вынужденных покинуть свои поместье в Рузаевке и земли в окрестных деревнях и позже объявившихся в татарских поселениях близ Перми.

Татарские мурзы и князья неоднократно собираются на валовые сборы, подают царю челобитные, напоминая о своей верной службе Российскому государству в течение нескольких веков.

Петр был вынужден дать такое разъяснение своему указу: “Которые мурзы и татары и другие магометанской веры креститься не хотят, со всеми угодьями чем их крестьяне владели, следует отписать на Великого Государя, а мурзам и татарам жить в домах своих, землях их и всякого угодья, мельниц, которыми владели, кроме крестьянских земель не отписывать, а владеть ими”⁵⁸.

На практике это означало возврат к мерам царя Федора Алексеевича, отмененным в 1682 г. царевной Софьей, – отнимались все крепостные православного вероисповедания, а право владения вотчинными (т.е. доставшимися по наследству) землями, а также крепостными, по вероисповеданию мусульманами и язычниками, сохранялось. Хотя мусульмане-землевладельцы по шариату обязаны были освобождать своих крепостных, принявших ислам, все же на деле у татарских мурз было незначительное количество крепостных-мусульман. Это были не местные татары, а пленные, захваченные в войнах с Крымом и Турцией. А крепостные-язычники могли в любой момент принять православие и таким способом стать свободными.

Таким образом, мурзы из привилегированного сословия воинов фактически превратились в обычное ясачное татарское население (подать в виде мехов, меда, других натуральных продуктов, которую доставляли татарские крестьяне казне, называлась по золотоордынской традиции ясаком). 31 января 1718 г. был подписан указ о назначении татарских мурз на заготовку леса для строительства флота. Позже к этому начали привлекать и другие группы населения. Эта повинность называлось лашманской работой. Для мурз, проживающих вблизи Темникова, лашманская повинность, ввиду отдаленности от мест заготовки корабельного леса, была заменена на денежный сбор.

В том же 1718 г. после первой ревизии ясак был отменен, а ясашные татары, как и ранее русское население, были обложены подушной податью, которую выплачивать было гораздо труднее, чем ясак. В 1724 г. мурз освободили от подушных сборов. Однако сразу после смерти Петра I в 1725 г. мурз снова облагают подушной податью, переводят в сословие казенных крестьян, лишают всех прав и княжеских титулов.

По новому указу от 30 сентября 1726 г. при условии крещения возвращались поместья и крепостные крестьяне детям и внукам тех мурз, у кого они были конфискованы по указу 1713 г. Если эти поместья были уже отданы другим новокрещенам, то жаловали деревнями из числа выморочных или других отписанных ранее.

Видимо, расчет делался на то, что второе поколение мурзинских потомков, вкусивших трудности крестьянской жизни, окажется менее стойким в своей вере. Действительно, некоторые так и поступили, окрестившись и получив обратно льготы и выгоды, заслуженные их предками. В 1730 г. последовал еще один подобный указ. Сохранилось много судебных документов о спорах за земли, поместья и крепостных между ранее окрестившимися и чуть “опоздавшими” сыновьями и внуками татарских мурз.

Если в XVII веке в ТМ существовало довольно много смешанных русско-татарских деревень, например, в Темниковском уезде из 57 татарских деревень в 23 жили и русские, то после запрета некрещеным мурзам иметь православных крестьян произошло обособление русского и татарского населения. Деревню оставляли либо татары, либо русские⁵⁹.

Все же большинство татарских мурз и князей упорно держались своей веры. Многие занялись торговлей, поскольку они были тренированы воинской службой, привычны к дальним переходам, и хорошо знали торговые маршруты. Продолжалось переселение темниковцев в другие регионы, большей частью в Башкирию. Что интересно, несмотря на то, что мурзы-мусульмане уже давно были лишены титулов, во всех русских документах той эпохи, включая ревизские сказки, их продолжали именовать мурзами и князьями, а чиновники в казенном присутствии, когда туда входил мурза, обязаны были приветствовать его стоя.

Царица Екатерина II внесла в жизнь России XVIII в. такое понятие, как веротерпимость. После издания “Большого наказа”, в котором речь шла и о национальных и религиозных вопросах, Екатерина своим манифестом от 14 декабря 1766 г. созвала Комиссию для составления нового Уложения (свода законов). Эта Комиссия, в которой было свыше 500 депутатов от разных слоев населения, а также от нерусских народов, практически работала с 31 июля 1767 по 17 декабря 1768 г.

От татар в эту Комиссию было избрано 29 депутатов, из них 15 было князьями и мурзами, остальные – муллы, старшины, писари, купцы. Особенно активным депутатом проявил себя мурза Аюб Сменеев сын Еникеев, избранный от служилых мурз и татар Пензенского и Саранского уездов. Он внес в Комиссию много разных законопроектов, в том числе и о снятии подушной подати с татарских мурз и князей. В своих проектах и предложениях Аюб Еникеев часто писал о верной многовековой службе татарских мурз русским царям, о существовании сословия, сыгравшего в истории России большую роль, но лишенного всех прав и состояния.

Мурзы и после прекращения работы Комиссии продолжали писать ходатайства, челобитные с просьбами предоставления дворянских прав татарским бекам и мурзам.

Екатерина, получив много информации об истории некрещеных татарских князей и мурз, пришла к мысли о необходимости хотя бы частичного восстановления прав татарских мурз. Стремясь несколько смягчить несправедливость жестокого поступка Петра I по отношению к татарским мурзам, верно служившим много веков российскому государству, императрица Екатерина 22 февраля 1784 года издала указ, согласно которому у мурз-мусульман, записанных в подушной налог, появилось право восстановления в дворянском достоинстве в случае предоставления доказательств их благородного происхождения.

Многим из них действительно удалось освободиться от подушного налога и получить от дворянских собраний признание в дворянском и даже княжеском достоинстве. Вот что говорилось в этом указе: “Известно, что между обитающими в разных губерниях Всероссийской Империи, так называемыми, князьями и мурзами татарского происхождения оставшимися в магометанском законе, находятся такие, коих предки за их верную Всероссийскому престолу службу получили от высоких предков наших жалованные грамоты и поместные дачи и другие неоспоримые доказательства, что служба и состояние их были равными с прочими благородными. По разным обстоятельствам не пользовались они в течение сего времени сими выгодами и были поверстаны подать лично платящих, но как непременное желание наше есть, дабы всех, какого рода и закона не были, пользовались неотъемлемыми преимуществами и коим порода его от заслуженных предков происходящая или же отмененные личные заслуги дают ему право, то следуя сему Всемилостивейшую волю нашу объявляем, что все те кои, так называемые, князей и мурз татарского происхождения, каком бы законе они от праотцов своих не осталися, предъявлять жалованные предкам их государственные грамоты на недвижимые имения или другие письменные виды, утверждающие благородство, с явным доказательством, что они от тех родов произошли, восстановлены были в состояние им свойственное, понаписали их в Герольдию особым списком, воспользовались всеми теми вольностями, выгодами и преимуществами, каковыми от щедроты наших предков и наше императорское российское дворянство пожаловано, исключая только право покупать и приобретать крепостных или подданных христианского исповедания коими никто в империи нашей не будучи в христианском законе пользоваться не может”.

Татарские мурзы начали собирать документы, подтверждающие их дворянское происхождение и уже 19 июня первые прошения с приложенными архивными документами были представлены в Правительствующий Сенат. Каждый род подавал свое прошение, но в 1786 г. Сенат вынес решение о том, что дела о восстановлении дворянства татарских мурз и князей необходимо предварительно рассматривать в собраниях губернских предводителей дворянства и уездных дворянских депутатов. Мурзы составляли новые прошения, дополняли их все новыми документами. Многие прошения вместе с документами бесследно пропадали в недрах бюрократии.

У большинства ранее лишенных титулов татарских мурз и князей не было ни сил, ни средств заниматься длительными и зачастую безуспешными процедурами возвращения дворянского достоинства. В российских архивах хранится очень много дел о доказательстве дворянского достоинства, подателям которых, татарским мурзам и князьям, в то время по разным причинам было отказано в возвращении их титулов.

Эти дела – ценный источник, как для восстановления родословных, так и для исследования истории края. В них, кроме перечисления имен и заслуг предков, часто бывают включены родословные таблицы и свидетельства о родственных связях с теми родами, которые либо уже подтвердили свое происхождение, либо никогда не теряли титулов, а также купчие на земли, указания должностей, занимавшихся предками, описания походов и подвигов предков.

Впрочем, многие потомки татарских мурз уже не желали возвращения в сословие своих предков, вполне удовлетворяясь своим нынешним положением, когда уже не нужно было постоянно рисковать жизнью на государевой службе, а можно было заниматься своими делами.

Эти трудности и лишения несения службы стали также причиной того, что некоторые татарские мурзинские и княжеские роды, даже окрестившись, уже не возвращались в благородное сословие, предпочитая менее опасную и более прибыльную жизнь торговцев, оставаясь в крестьянском сословии, но в основном занимаясь торговлей.

Например, мурзы Ненюковы и одна из ветвей князей Алышовых (Краснослободский уезд), хоть и крестились, но титулы возвращать не стали, занялись крестьянским трудом. Примечательно, что зачастую представители таких обрусевающих мурзинских родов женились на дочерях местных русских дворян, которые хорошо помнили о благородном происхождении своих зятьев.

В основном титулы были возвращены тем татарским дворянам, которые переселились в Башкирию и чье благородное происхождение было доказано и подтверждено Высочайшими императорскими Указами. Особую роль в этом сыграл уфимский губернатор барон Осип Игельстром, который отлично понимал, что для Башкирии такие администраторские кадры, как татарские мурзы, просто невозможно найти – они были грамотны как по-руссски, так и по-татарски, что было очень важно для работы с местным татарским и башкирским населением. Например, командный состав сформированного в 1801 г. мещеряцко-башкирского казачьего войска составили именно реабилитированные татарские мурзы.

После 12-летних ходатайств со стороны мурз 15 мая 1796 г. императрица Екатерина II наконец подписала первый указ о возврате татарским дворянам их титулов. Это был Указ №999 об утверждении в княжеском достоинстве князей Еникеевых.

Дело матери продолжил император Павел I. Мурзы Еникеевы, Бигловы, Терегуловы, князья Акчурины, Сакаевы, Чанышевы были восстановлены в своем состоянии Указом от 27 ноября 1796 г., мурзы Мамлеевы — Указом от 13 ноября 1797 г. Также вернули свои титулы князья Девлеткильдеевы, Тенишевы, а также другие татарские княжеские и мурзинские роды, также подтвержденные в это достоинстве Высочайшими императорскими Указами — Дашкины, Утяшевы, Макуловы, Маматовы, Енгалычевы, дела которых в настоящее время хранятся в Государственном историческом архиве России, в делах архива Департамента Герольдии.

Хотя основная масса татарских мурз оставалась на своей исторической родине – в Темниковской Мещере – и именно документы из Темникова, Тамбова, Пензы служили основанием для возврата им дворянского достоинства в Башкирии, у себя на родине, в Тамбовской и Пензенской губернии, только небольшая часть бывшей татарской аристократии смогла добиться возврата в прежнее сословие. Основной причиной этого стала позиция местных русских и крещеных татарских дворян, опасающихся возврата к прежним временам и видящих в татарских мурзах сильных конкурентов, в будущем способных на то, чтобы добиться возврата не только титулов, но и поместий.

Например, предводитель дворянства Тамбовской губернии князь Гагарин активно создавал искусственные препятствия для тех татарских мурз, которые хлопотали о возвращении своих титулов. Но все же в Пензенской губернии указом от 13 ноября 1796 г. были восстановлены в дворянстве 96 душ мужского пола Мамлеевых, 40 Шахмаметьевых и 74 Муратовых. Также восстановили свои титулы некоторые семьи Еникеевых, Тенишевых и других.

Мурзы старались не участвовать в революции и гражданской войне, хотя в царской армии было немало генералов из татарских князей и мурз, особенно из польско-литовских татар. Все же один из князей Чанышевых – Якуб Чанышев – стал первым красным генералом из татар.

Ниже приводятся имена некоторых, наиболее видных потомков отдельных мурзинских и княжеских родов Темниковской Мещёры. Правда, не все из них имеют документальное подтверждение своего происхождения именно от этих предков, но это лишь вопрос времени.

Князья и мурзы Еникеевы. Амирхан Еники (1909–2001), родом из с.Каргалы (Башкирия), стал классиком татарской литературы. Самый видный дореволюционный политический деятель из татар – Айса Еникеев (1864–1931), депутат 3-й и 4-й Государственной Думы. В Мордовии из Еникеевых был наиболее известен Олег (Алим) Еникеев, предприниматель и преподаватель Мордовского университета, убитый в 1995 г. Также среди Еникеевых есть военачальники – Сахиб Еникеев (1856–1929), генерал-майор царской армии, Нигматулла Еникеев (1893–1971), бригадный комиссар. Ученые – доктор техн. наук Вил Еникеев (1936), доктор мед. наук Дамир Еникеев (1939), доктор мед. наук Дард Еникеев (1925), доктор юрид. наук Заршат Еникеев (1932), доктор сельхоз. наук Сулейман Еникеев (1914). Есть и композитор – Ренат Еникеев (1937). Саид Еникеев, автор книги “Очерки истории татарского дворянства” приводит такие данные: Еникеевы до 1960-х годов написали и издали в СССР 150 наименований книг.

Мурзы Терегуловы (одна из ветвей Еникеевых). Доктора мед. наук Гениатулла Терегулов (1891–1984), его сын Рал Терегулов (1922–1998), Бейна Ахметова (урожд. Терегулова), Абубекер Терегулов (1885–1966). Академики Роберт Нигматуллин (Терегулов, 1940), Илтизяр Терегулов (1930).

Князья Тенишевы. Казанский губернатор Василий Тенишев (1730–1764). Астраханский губернатор Дмитрий Тенишев (1769–?). Генерал-майор Николай Тенишев (1798–1862). Академик Эдхем Тенишев (1921), крупнейший тюрколог России.

Князья Бегильдеевы. Генерал-лейтенант Константин Бегильдеев (1858–?).

Князья Ишеевы. Генерал-майор флота Петр Ишеев (1846–1911)

Князья Кугушевы. Потомство крещеной ветви Кугушевых проживает в основном в Франции.

Князья Акчурины. Известные дореволюционные фабриканты Акчурины – Шафи, Сулейман, Курамша, Тимербулат, Ибрагим. Советник президента Турции Кемаля Ататюрка Юсуф Акчура (1876–1935). Первый секретарь ЦК Бухарской компартии Алимджан Акчурин (1895–1933). Доктор техн. наук Анвар Акчурин (1944). Хирург Ренат Акчурин (1946), сделавший операцию на сердце экс-президенту России Борису Ельцину. Его брат, генерал-полковник в отставке Расим Акчурин (1932) возглавляет Московскую татарскую национально-культурную автономию.

Князья Енгалычевы. Генерал от кавалерии Павел Енгалычев (1864–?). Генерал-майор Александр Енгалычев (1825–1853). Генерал-майор свиты Николай Енгалычев (?–1926).

Князья Максютовы (Максутовы). Контр-адмирал Дмитрий Максутов (1832–1889), последний главный правитель русских владений в Америке, принимал участие в заключении договора и передаче русских владений правительству США (1867).

Князья Мамины. Директор Мордовского филиала Россельхозбанка Фярид Мамин (1947).

Князья Девлеткильдеевы. Генерал-майор Александр Девлеткильдеев. Профессор Надир Давлет (1944), директор Института тюркских исследований университета г. Мармара (Турция).

Князья Кудашевы. Генерал-майор Николай Кудашев (1784–1813). Киевский губернатор Сергей Кудашев (1795–1862), дед русского философа Николая Бердяева. Певица Фарида Кудашева, поэт Сайфи Кудаш. Герой Советского Союза Идрис Кудашев (1914–1970). Профессор Бари Кудашев. Директор НИИ Ринат Кудашев (1936).

Князья Кулунчаковы. Княжна Любовь Кулунчакова (1838–1910), мать писателя Александра Куприна.

Князья Утешевы. Председатель Госкомитета по делам национальностей Республики Мордовия Анатолий Утешев (1939).

Мурзы Агишевы. Президент Всемирной Лиги татар Али Акиш (1917).

Мурзы Агиевы. Директор татаро-башкирской редакции Радио «Свобода» Фарид Иделле (Аги).

Выдающихся имен потомков темниковской аристократии – князей и мурз – можно перечислять много. Это люди очень энергичные, собранные, с активной жизненной позицией, унаследованной от своих предков.

В Уфе с 1992 г. существует Татарское дворянское собрание – Меджлис татарских мурз – специальное объединение потомков татарских дворян, состоящее в структуре в Российского Дворянского Собрания и возглавляемое князем Рифом Акчуриным. В подавляющем большинстве это потомки переселенцев из Мордовии, из Темниковской Мещёры.

В постсоветской России для потомков дворян снова открылась возможность добиваться возврата своих титулов, при условии, что сохранились документы, подтверждающее их благородное происхождение. Если претенденты на возврат титула могут документально подтвердить свое происхождение по мужской линии к одному из своих предков, внесенному в VI часть родословной книги как “князья татарские”, а в некоторых случаях и в V часть, среди “князей российских”, то у них появляется возможность подать прошение Главе Российского Императорского Дома о восстановлении в прежнем благородном состоянии. Первый такой возврат произошел в 1998 г., когда Великая княгиня Мария Владимировна подписала в Мадриде рескрипт с повелением “...внести князя Исмагила Закировича Чанышева с детьми и внуками его в VI часть дворянской родословной книги и выдать им свидетельства о княжеском достоинстве”⁶⁰.

В Мордовии и в Пензе в архивах также ведутся работы по восстановлению родословных для нескольких семей, потомков татарских князей, с целью возврата дворянских титулов, заслуженных их предками верной службой российскому престолу.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Думин С.В. Татарское дворянство в Российской империи //Еникеев С. мурза, кн. Очерк истории татарского дворянства. Уфа, 1999. С.8.

² Еникеев С. мурза, кн. Очерк истории татарского дворянства. Уфа, 1999. С.6.

³ Думин С.В. Татарские князья в Российской империи //Дворянские роды Российской империи. Т.3. Князья. М., 1996. С.98.

⁴ Еникеев С. мурза, кн. Очерк истории татарского дворянства. Уфа, 1999. С.6.

⁵ Шишлов С.Л. К проблеме этнической истории Примокшанья //Российская провинция: история, культура, наука. Материалы II—III Сафаргалиевских научных чтений. Саранск, 1998, С.90.

⁶ Первушкин В.В., Шишлов С.Л. Эволюция представлений о средневековой политической истории Окско-Ценско-Сурского междуречья (Темниковской Мещёры) в XIX—XX вв. //Отечественная культура и развитие краеведения. Тезисы докладов Всероссийской научной конференции. Пенза, 2000. С.119.

⁷ Шишлов С.Л. Науке нужны факты, а не “мнения” //Пензенская правда, 1999, №16, 12 февраля. С.2.

⁸ Первушкин В.В., Шишлов С.Л. Эволюция представлений о средневековой политической истории Окско-Ценско-Сурского междуречья (Темниковской Мещёры) в XIX—XX вв. //Отечественная культура и развитие краеведения. Тезисы докладов Всероссийской научной конференции. Пенза, 2000. С.123.

⁹ Первушкин В.В. Князья Акчурины //Дворянские роды Российской империи. Т.3. Князья. М., 1996. С.125.

¹⁰ Фахрутдинов Р.Г. Очерки по истории Волжской Булгарии. М., 1984. С.9.

¹¹ Орлов А.М. Мещера, мещеряки, мишари. Казань, 1992. С.6–29.

¹² Заварюхин Н.В. Мордовские мурзы Саранского уезда в первой четверти XVIII в. //Российская провинция: история, культура, наука. Материалы II—III Сафаргалиевских научных чтений. Саранск, 1998, С.51.

¹³ Шишлов С.Л. К проблеме этнической истории Примокшанья //Российская провинция: история, культура, наука: Материалы II-III Сафаргалиевских чтений. Саранск, 1998. С.91-92.

¹⁴ Федоров-Давыдов Г.А. Золотоордынские города Поволжья. М., 1994. С.21.

¹⁵ Сафаргалиев М.Г. Распад Золотой Орды /На стыке континентов и цивилизаций. М., 1996. С. 382-383.

¹⁶ Сабирзянов Г.С. Народы Среднего Поволжья и Южного Урала в панораме веков. Казань, 1995. С.61.

¹⁷ Там же. С.88.

¹⁸ Еникеев С. мурза, кн. Очерк истории татарского дворянства. Уфа, 1999. С.31.

¹⁹ Шишлов С.Л. Науке нужны факты, а не “мнения” //Пензенская правда, 1999, №16, 12 февраля. С.2.

²⁰ Сабирзянов Г.С. Народы Среднего Поволжья и Южного Урала в панораме веков. Казань, 1995. С.89.

²¹ Еникеев С. мурза, кн. Очерк истории татарского дворянства. Уфа, 1999. С.31.

²² Там же. С.35.

²³ Там же. С.32.

²⁴ Исхаков Д.М. Татары. Набережные Челны, 1993. С.26.

²⁵ Инжеватов И.К. Топонимический словарь Мордовской АССР. Саранск, 1987. С.226.

²⁶ Еникеев С. мурза, кн. Очерк истории татарского дворянства. Уфа, 1999. С.36-37.

²⁷ Там же. С.38.

²⁸ Там же. С.28.

²⁹ Там же. С.29.

³⁰ Там же. С.31, 33.

³¹ ПСРЛ. Т.13. С.199.

³² Орлов А.М. Мещера, мещеряки, мишари. Казань, 1992. С.47.

³³ Разрядная книга 1475–1598 гг. М., 1966. С.166.

³⁴ Еникеев С. мурза, кн. Очерк истории татарского дворянства. Уфа, 1999. С.40.

³⁵ Известия Тамбовской ученой архивной комиссии. Тамбов, 1889. Вып.24. С.32.

³⁶ Вихляева Е.П. Темниковские татары в XVI – начале XVII века //Российская провинция: история, культура, наука: Материалы II-III Сафаргалиевских научных чтений. Саранск, 1998. С.88.

³⁷ Там же. С.88.

³⁸ Там же. С.88.

³⁹ Еникеев С. мурза, кн. Очерк истории татарского дворянства. Уфа, 1999. С.48.

⁴⁰ Там же. С.49.

⁴¹ Там же. С.53.

⁴² Вихляева Е.П. Темниковские татары в XVI – начале XVII века //Российская провинция: история, культура, наука: Материалы II-III Сафаргалиевских научных чтений. Саранск, 1998. С.89.

⁴³ Еникеев С. мурза, кн. Очерк истории татарского дворянства. Уфа, 1999. С.57.

⁴⁴ Там же. С.59.

⁴⁵ Там же. С.74.

⁴⁶ Там же. С.76.

⁴⁷ Мухамедова Р.Г. Татары-мишари. Историко-этнографическое исследование. М., 1972. С.26.

⁴⁸ Там же. С.25.

⁴⁹ Государственный архив Пензенской области, ф.196, оп.2, д.1698, л.4–5.

⁵⁰ Акашкин М.М. Свадебные обряды, песни татар-мишарей и мордвы. (Сравнительный анализ): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Саранск, 2000. С.5-6.

⁵¹ Хвощев А. Очерки по истории Пензенского края. Пенза, 1922. С.49.

⁵² Биккинин И.Д. Татары Мордовии //Российская провинция: история, культура, наука: Материалы II-III Сафаргалиевских научных чтений. Саранск, 1998. С.44-50.

⁵³ Еникеев С. мурза, кн. Очерк истории татарского дворянства. Уфа, 1999. С.79.

⁵⁴ Там же. С.91, 97.

⁵⁵ Там же. С.91-93.

⁵⁶ Там же. С.93-94.

⁵⁷ Там же. С.92-100.

⁵⁸ Там же. С.106.

⁵⁹ Заварюхин Н.В. Очерки по истории мордовского края периода феодализма. Саранск, 1993. С.54.

⁶⁰ Рескрипт Главы Российского Императорского Дома Великой княгини Марии Владимировны о восстановлении в княжеском достоинстве оренбургской ветви Чанышевых. Мадрид, 25 мая 1998 г.